Вдова художника, прожившая до 1915 года и тоже скончавшаяся в Кисловодске, пока была жива, хранила традиции семейного гостеприимства. При ней здесь бывали М.В. Нестеров, Н.Н. Дубовской, К.С. Станиславский, Ф.И. Шаляпин, Л.В. Собинов, А.С. Аренский, В.Г. Короленко, певицы Е.И. Збруева, М.П. Махарина и другие.
«После смерти Н.А. Ярошенко, — пишет С. Караскевич, — Мария Павловна имела одну заботу – сберечь и сохранить картины Ярошенко и его товарищей в разное время ими подаренные. Не имея ничего кроме небольшой пенсии и доходов от дач в Кисловодске, она жила очень скромно в Петербурге. Любимой ее мечтой было создать музей имени Н.А. Ярошенко в Кисловодске, чтобы это был музей 80-х гг., глухих и обидно забытых, по ее словам, хотя в них родились и созрели все яркие мысли и события последовавших за ними боевых десятилетий. Для музея она хотела завещать «Белую виллу», в которой поместить все картины не только самого Николая Александровича, но и всех его современников и товарищей по передвижным выставкам, портреты, письма, книги, с автографами всех писателей, которые были близки к ее кружку, свою обширную переписку, дневники, заметки».
Об ее намерении увековечить имя мужа свидетельствует также письмо директора Пятигорской прогимназии от 6 сентября 1900 года на имя Попечителя Кавказского учебного округа. В письме, ныне находящемся в Историческом архиве Грузии говорится: «Вдова одного из известнейших русских художников г-жа Ярошенко изъявила готовность пожертвовать картинную галерею покойного своего мужа тому учреждению, которое примет на себя постройку необходимого для помещения галереи здания в Кисловодске или в Пятигорске. Особенную готовность выразила г-жа Ярошенко принести свою галерею в дар учебному ведомству (Пятигорской прогимназии), которое могло бы учредить при галерее рисовальные классы. Галерея покойного Ярошенко состоит свыше, чем из ста картин, принадлежащих кисти более чем 30 русских художников, среди них встречаются такие громкие имена, как Репин, Нестеров и др., имеются и некоторые другие художественные произведения. Не считая необходимым обратить внимание Вашего превосходительства на громадную ценность галереи самой по себе, я полагаю, что приобретение ее на столь льготных условиях, как постройка лишь помещения для нее, было бы неоценимым для Министерства просвещения и Кавказского учебного округа, в частности, именно в том отношении, что дало бы возможность учредить при галерее рисовальную школу, обладающую пособиями, какие не могут быть приобретены на собственные средства школ… Согласно воле покойного мужа, работавшего в последние годы в Кисловодске, г-жа Ярошенко согласна пожертвовать картинную галерею только при условии, чтобы последняя оставалась в пределах Кавказских Минеральных Вод».
Из возникшей в дальнейшем по этому поводу переписки видно, что М.П. Ярошенко отклонила не одно предложение различных обществ и учреждений поместить галерею картин художника где-либо в другом месте. Некоторые друзья Ярошенко, узнав о намерении Марии Павловны, выразили готовность принести в дар галерее свои произведения.
Академия художеств обещала дать субсидию в 1500 рублей на устройство рисовальной школы при картинной галерее.
К сожалению, эта инициатива М.П. Ярошенко и дирекции Пятигорской прогимназии не встретила понимания у Попечителя Кавказского учебного округа. Осталось безуспешным и ходатайство М.П. Ярошенко в 1913 году перед Академией художеств об устройстве в ее залах выставки картин ее покойного мужа, для которой были бы предоставлены произведения, находящиеся на Белой вилле в Кисловодске и в ее скромной квартирке на Троицкой улице в Петербурге. Вслед за посмертной выставкой работ Н.А. Ярошенко в 1898 году, на которой экспонировалось 470 картин, портретов, рисунков, этюдов; М.П. Ярошенко хотела привлечь внимание русского общества к творчеству художника в связи с исполнившейся в том году 15-й годовщиной его смерти. Но «августейший президент» Академии художеств великая княгиня «не изволила разрешить это ходатайство ввиду того, что посмертная выставка Н.А. Ярошенко уже имела место в залах Академии в 1898 году».
По давнему соглашению супругов Ярошенко их имущество, усадьбу, как пишет об этом М.В. Нестеров, душеприказчики должны были продать, а на вырученные деньги построить в Кисловодске художественное училище. Своими душеприказчиками М.П. Ярошенко назначила Михаила Васильевича Нестерова и петербургского присяжного поверенного Н.Н. Тычино. Отчаявшись в надежде устроить картинную галерею Н.А. Ярошенко в Кисловодске или в Пятигорске, его вдова решила передать все картины и альбомы художника на его родину в Полтаву.
В 1971 году в журнале «Искусств» № 11 были опубликованы новые документы, проливающие свет на создавшееся после смерти М.П. Ярошенко положение с усадьбой и Белой виллой. В Центральном историческом архиве в материалах Совнаркома среди корреспонденции, поступившей в июле-августе 1918 года, обнаружено письмо М.В. Нестерова в адрес городского общественного управления Кисловодска, с которым он познакомил Н.К. Крупскую и которое она затем передала управляющему делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичу. В заявлении М.В. Нестерова говорилось: «14 сентября 1915 года в Кисловодске скончалась вдова известного художника Николая Александровича Ярошенко – Мария Павловна. Согласно ее духовному завещанию, утвержденному Петроградским окружным судом 24 сентября 1916 года оставшиеся после нее картины Н.А. Ярошенко были завещаны Полтавскому губернскому земству, в музей имени Н.В. Гоголя и туда переданы душеприказчиками. Недвижимое же имущество, заключавшееся в старинной усадьбе и домах, находящихся в Кисловодске на Дондуковской улице, должно было быть продано душеприказчиками, а на вырученные деньги построена в Кисловодске городская или земская школа имени Н.А. и М.П. Ярошенко, по соглашению душеприказчиков с Кисловодским городским управлением. 26 августа 1917 года душеприказчики продали означенную усадьбу гг. Давидсону и Ризману, жившим в Москве по Б.Успенскому переулку, д. № 10, кв.9 за 500 000 рублей, получив 50 000 рублей задатку. Остальные 450 000 рублей должны были быть внесены при совершении купчей. Все расходы по совершению купчей покупатели Давидсон и Ризман брали на себя. 23 сентября 1917 года у младшего нотариуса совершена была купчая и отправлена во Владикавказ старшему нотариусу для утверждения. Однако, Давидсон и Ризман ни пошлин, ни следуемые с них 450 000 рублей не внесли. На устроенном уже в Москве в январе 1918 г. совместном совещании продавцов и покупателей г. Давидсон категорически отказался как от взноса пошлин, так и от уплаты цены имущества. Таким образом, сделку подлежит признать нарушенной и расторгнутой по вине покупщиков гг. Давидсона и Ризмана и признать, что все имевшиеся у них права на эту недвижимость ими утеряны. Однако они, пользуясь отсутствием душеприказчиков в Кисловодске и затруднениями в транспорте, почтовых и телеграфных сношениях, стараются завладеть означенным имуществом, устраняют представителей душеприказчиков, силою занимают помещения и распоряжаются в них как хозяева.
Имущество завещано в пользу города и является общественным достоянием. Город Кисловодск – лицо, заинтересованное в сохранении целости всего имущества, душеприказчики лишены возможности за дальностью расстояния принять необходимые меры к обеспечению его сохранности. Поэтому душеприказчики обращаются с покорнейшей просьбой к городу: принять все меры к охранению означенного имущества в целости и сохранности его от всяких частных лиц, в частности г. Давидсона, никаких прав на это имущество не имеющих и могущих только его обесценить. Вместе с тем, душеприказчики просят оказать всяческое содействие единственной их доверенной в городе Александре Александровне Голубевой».
Это заявление из Совнаркома было 10 августа 1918 года направлено в наркомат юстиции с письмом В.Д. Бонч-Бруевича: «Пересылаю Вам на заключение заявление душеприказчиков умершей Марии Павловны Ярошенко, переданные мне Н.К. Крупской. Прошу Вас указать надлежащий ход этому делу, чтобы обеспечить интересы города Кисловодска, так явно нарушенные гг. Давидсоном и Ризманом.
Из другого письма В.Д. Бонч-Бруевича в Наркомат от 18 сентября 1918 года видно, что Н.К. Крупская вновь обращалась к ходатайству М.В. Нестерова: «Возвращаю Вам на заключение переписку – дело по поводу наследства художника Ярошенко. Выписывали у вас это дело по экстренной надобности в снятии копии с документов для Комиссариата Народного Просвещения по просьбе Н.К. Крупской. Прошу Вас дать заключение возможно скорей». На это письмо нарком юстиции Д. Курский 1 октября 1918 года сообщил в Совнарком, что Давидсон и Ризман никаких прав на усадьбу Н.А. Ярошенко не имеют и дал практические советы, как устранить этих лиц от самоуправления и распоряжения усадьбой художника.
Сам М.В. Нестеров в воспоминаниях рассказывал, как летом 1918 года получил телеграмму из Кисловодска, в которой его просили обратиться в Москве к кому-либо из правительства и ознакомить с положением дела усадьбы Ярошенко: «Мне советовали обратиться с этим делом к Надежде Константиновне Крупской, что я и сделал. Она приняла меня, внимательно выслушала и сказала, что к восстановлению порядка в усадьбе Ярошенко будут приняты меры. Через какое-то время я получил письмо из Кисловодска, в котором мне сообщили, что по распоряжению В.И. Ленина, который как и Н.К. Крупская, любил и ценил Ярошенко, на его могиле было устроено траурное торжество, говорились речи, посвященные его памяти, а затем огромная процессия двинулась к дому Ярошенко.
Сохранился текст специальной афиши, выпущенной по поводу этого праздника отделом народного просвещения Кисловодска: «В воскресенье, 8 декабря с.г. отдел народного просвещения Кисловодского Совдепа устраивает народный праздник – чествование памяти знаменитого гражданина Кисловодска Николая Александровича Ярошенко и основание музея его имени в доме, где он жил и скончался… На могиле Ярошенко будут произнесены речи о жизни и деятельности художника, после чего оркестр на площади исполнит соответствующие моменту пьесы. От собора процессия направится к дому Ярошенко. На углу улицы члены отдела Народного просвещения прибьют новую доску с надписью: «Улица Ярошенко». Подойдя к самому дому, участники церемонии повесят над входной калиткой вывеску «Народный научно-художественный музей в память художника-гражданина Н.А. Ярошенко», а рядом со входом доску с указанием, что в этом доме жил и скончался Н.А. Ярошенко.»
Первый музей был создан по инициативе заведующего отделом народного просвещения Кисловодского Совдепа профессора Александра Павловича Нечаева. С помощью Павла Александровича Утякова была сохранена обстановка Белой виллы. Книги Н.А. и М.П. Ярошенко легли в основу первой в Кисловодске Народной библиотеки. Но музей и библиотека просуществовали недолго. Занявшие на Крещенье 19 января 1919 года Кисловодск казаки «волчьей сотни» Шкуро, разграбили музей и библиотеку. А.А. Голубева в воспоминаниях подтверждает, что захватившие Кисловодск белогвардейцы ликвидировали музей в одну ночь…
Весной 1920 года Кисловодск был освобожден от белогвардейцев, и тут началось новое курортное строительство. Усадьба Ярошенко была передана в ведение созданной в соседнем с ней бывшем Пансионе Ганешина кардиологической клиники им. В.И. Ленина. Белую виллу передали под жилье для ее сотрудников. Они варварски уничтожили художественную роспись «помпейского балкона», установили «чугунки» для отопления, проведя через окна трубы для них, нарушили внутреннюю планировку здания, сделали к нему кирпичную пристройку. К флигелям пристроили коридоры. Некоторые дворовые службы снесли. Часть сада вырубили, оборудовав на этом месте солярий для больных клиники. Остальная часть сада пришла в запустение, часть деревьев из-за отсутствия ухода погибла. Лестница в парк пришла в негодность и разрушилась.
Сохранилось свидетельство А.И. Менделеевой, лечившейся в те годы в клинике В.И. Ленина. Она долго не могла найти столь памятного для нее дома Ярошенко, где пользовалась гостеприимством его радушных хозяев: «Раз я вышла из здания клиники не в парк, а через подъезд с улицы, вижу собор и соборную площадь, совсем так, как я видела, когда выходила из дома Ярошенко. Начинаю исследовать линию каменной ограды и к величайшему удивлению убеждаюсь, что стою около самого дома Ярошенко, двор которого примкнул к колоссальному зданию клиники, но узнать теперь его трудно. Все это принадлежит клинике. Во флигеле сделана канцелярия. Дом, где жили сами Ярошенко, пока пустой, но уже для чего-то предназначен. Фрески, расписанные Николаем Александровичем, замазаны белой краской, дворик зарос сорной травой, а тропинка, по которой ходили в парк, исчезла. Вот почему от парка я и не могла найти дом. С грустным чувством смотрела я на все это».
Шли годы. Кардиологическая клиника, подчинявшаяся Бальнеологическому институту в Пятигорске, не проявляла никакой заботы о сохранении памяти Н.А. Ярошенко. Из-за отсутствия ремонта, проникновения влаги, погнили основные бревенчатые венцы. На всем здании лежала печать запустения. Равнодушные люди переименовали даже улицу Ярошенко в улицу Каляева (свое название в честь художника-демократа улица получила еще в 1918 году, после переименования бывшей Дондуковской улицы, носившей это название по имени жившего в особняке напротив усадьбы Ярошенко князя Дондукова-Корсакова).
Журналист Л. Леонидов в статье о Н.А. Ярошенко к 40-летию со дня его смерти писал: «Недалеко от «Стеклянной струи» по улице Каляева стоит маленькая ветхая дачка с деревянными колоннами и террасой. В этой скромной обители 40 лет назад скончался выдающийся русский художник Н.А. Ярошенко. После его смерти на средства жены покойного в Кисловодске был установлен памятник. Сейчас вокруг памятника разбит сквер с цветочными клумбами и газонами. К сожалению, дом, в котором жил знаменитый художник, всеми забыт. О том, где он находится, сейчас не знают даже в городском Совете».
Все же в 40-ю годовщину смерти Н.А. Ярошенко, широко отмечавшуюся в специальной прессе (газета «Советское искусство» посвятила этой дате целую полосу), на могиле художника провели митинг. На нем был сделан призыв к воссозданию музея Н.А. Ярошенко. Организаторы митинга обратились к жителям Кисловодска с просьбой жертвовать для музея мемориальные вещи, предметы быта из усадьбы художника, пейзажи и этюды, которые разошлись по рукам после смерти М.П. Ярошенко в 1915 и передачи картинной галереи в Полтаву. Сбором экспонатов для будущего музея занимался местный художник Табуль-Табулевич. Но началась Великая Отечественная война 1941-1945 гг. и вопрос о музее отошел на второй план. После оккупации Кисловодска Табуль-Табулевич ушел с оккупантами, бросив на произвол судьбы все собранное для музея и, видимо, захватив с собой найденные им произведения Н.А. Ярошенко.
В послевоенный период Пятигорское краеведческое общество, во главе с профессором Б.В. Скитским первым возбудило вопрос об охране усадьбы Н.А. Ярошенко и могилы художника, что было вызвано намерением дирекции Бальнеологического института провести на территории его клиники различные «реконструктивные» работы. У общественности возникали опасения, что директор Бальнеологического института И.С. Савощенко вслед за искажением облика здания Пятигорской «Ресторации», против чего она энергично выступила в местной прессе, не остановится и перед уничтожением Белой виллы и разрушением всей усадьбы. Протесты общественности частично приостановили размах «реконструктивных» работ в усадьбе. Но все же ее флигели были назначены к сносу, чтобы на их месте построить новый корпус клиники. В этот момент Пятигорский отдел Географического общества СССР во главе с П.Н. Никитиным снова выступил в защиту усадьбы Н.А. Ярошенко и выдвинул идею создания в Белой вилле мемориального музея Н.А. Ярошенко. В результате из Белой виллы была выселена часть жильцов и ее гостиная и кабинет переданы Художественному фонду, открывшему в ней свою мастерскую. Вскоре с подобной же идеей создания музея самостоятельно выступил и местный художник В.В. Секлюцкий, решивший посвятить себя целиком увековечению памяти Н.А. Ярошенко.
По времени все это совпало с исполнившимся в 1948 году 50-летием со дня смерти художника-гражданина.
Тогда-то Ставропольский Крайисполком, идя навстречу пожеланиям общественности, вынес решение об организации мемориального дома-музея Н.А. Ярошенко.
Начались поиски картин, эскизов, рисунков, личных вещей художника, находившихся в руках частных лиц. Были найдены канделябры, рояль, мольберт, шкатулка-этюдник, семейные фотографии, вместе с альбомом, бюст П.И. Чайковского из кабинета Н.А. Ярошенко, этюды «Эльбрус», и «Бештау».
Наконец и Совет Министров РСФСР 21 октября 1959 года вынес решение об организации в Кисловодске музея Н.А. Ярошенко. Ушли еще годы на ремонт, выселение многочисленных жильцов с предоставлением им жилплощади, восстановление главного дома, оформление и составление экспозиционного плана, размещение в пяти залах собранных экспонатов. Только незатухающий энтузиазм В.В. Секлюцкого и помощь друзей-единомышленников, тружеников музея позволил 11 марта 1962 года состояться торжественному открытию.
За этот срок была снесена позднейшая кирпичная пристройка к даче, заново расписана художниками братьями Борисом Васильевичем и Анатолием Васильевичем Болдыревыми терраса Белой виллы, проведено водяное отопление, устроены двойные оконные рамы. Не обошлось и без погрешностей, нарушивших первоначальный облик здания. Местная общественность энергично протестовала против недомыслия, проявленного научным сотрудником музея Е.С. Виноградовым, сделавшим вместо прежних простых крашеных полов в доме паркетный пол. Вторая открытая веранда Белой виллы была превращена в добавочную служебную комнату. Оказалась снесенной и бывшая конюшня.
Нынешний музей начинался с одного экспоната – подсвечника (канделябров), принадлежавшего художнику. К 125-летию со дня рождения Н.А. Ярошенко, отмечавшемуся в декабре 1971 года в его фондах уже было 1215 единиц хранения, в том числе 100 живописных и графических работ самого Н.А. Ярошенко.
Несомненно, главная заслуга неутомимого энтузиаста В.В. Секлюцкого, участвуя в сборе экспонатов и в записи воспоминаний о Н.А. Ярошенко, неся в одном лице обязанности научного сотрудника, секретаря, бухгалтера. Возрождая музей, его коллектив и прежде всего В.В. Секлюцкий, удостоенный за свою деятельность звания заслуженного работника культуры РСФСР, не остались равнодушным к судьбе всей усадьбы Н.А. Ярошенко. По решению Совета Министров РСФСР от 16 декабря 1968 года два флигеля на территории бывшей усадьбы Н.А. Ярошенко включены в список исторических зданий, подлежащих охране как памятники государственного значения.
Рекомендуем посмотреть фильм о создании музея «Фотолетопись«
